Вадим Штепа: Москва — головний сепаратиський проєкт
МЛ „Бриколяж”
Сучасне російське суспільства хворе на вікову золотоординську хворобу — третьоримський московський імперіалізм. Йому протистоять не лише різноманітні ісламські проекти, фіно-угорські відродження і економічна сепарація віддалених регіонів на кшталт Камчатки і так далі. Північ Росії, край поморів і полярного православ’я, останній носій колись знаного на всю Євопу справжнього руського (не московсько-російського) новгородського архетипу. На наші питання відповідає Вадим Штепа, провідний мислитель новітнього „північноруського сепаратизму” (мова оригіналу).
Добрый день. Как Вы относитесь к идее Широпаева (и не только) касательно существования исконно русского „новгородского архетипа” и золотоордынского наследника — „московского”?
Вы правильно заметили, что это идея не только Широпаева. Хотя самого Алексея я знаю очень давно и отношусь к нему с дружеской симпатией. То, что он из „имперского ястреба” эволюционировал в „вольного новгородца”, свидетельствует об очень интересных тенденциях в русском патриотическом движении. Наблюдается та же картина, что и в начале правления Гитлера: интеллектуалы, создавшие национал-социализм, увидев, во что он превращается, оказались во „внутренней эмиграции”. С нами случилось похожее (это мы недавно обсуждали с культовым музыкантом Сергеем Калугиным, одним из моих лучших друзей) — мы развивали „русскую патриотическую идею” еще с конца 80-х, но сегодня чувствуем ее тотальную разнородность с этой чиновничье-ментовской системой, которую пытаются выдать за „патриотизм”. Причем самое показательное, что фанатами этой системы становятся те, кто в начале 90-х были радикальными либералами — типа ведущего „Однако” Леонтьева и т.д. Цикл движется — режим „нео-вайшьев” перерастает в „нео-кшатрийский” (кто читал мою книгу „Инверсия, тот поймет). Печальнее всего наблюдать юных патриотов, которые легко покупаются на официальную риторику.
Что же до отличия новгородского архетипа от московского, то эту идею в историографию ввел еще Николай Костомаров. Правда, он ошибся, именуя новгородцев некой „особой северной народностью”. Это и была собственно русская народность. Скорее уж уместно именовать московитов некоей „особой центральной народностью”, променявшей свою варяжско-славянскую свободу на централизованный ордынский режим.
Можно ли рассматривать историю России в разрезе перманентной борьбы меж вышеуказанными „новгородским” (северорусским) и „киевским” (южнорусским), как между аутентично „русскими” и тем же „московским” (золотоордынским), подоплека которых кроме прочего расовая?
Можно. И даже нужно. Но расовая подоплека здесь действительно „кроме прочего”. Если рассуждать в „черно-белых” тонах, то мне больше нравится высказывание историка Геннадия Лисичкина: „Россия, можно сказать, распалась на два духовно противоположных государства. Как в Америке был рабовладельческий Юг и свободный Север, так и у нас рабовладельческому московскому Центру противостояли некрепостнический российский Север, свободная Сибирь, окраинное казачество, которые продолжали по мере возможностей традиции великих свободных русских городов: Киева, Новгорода, Пскова, Твери… И вот часть россиян стала „черными”, то есть рабами и рабовладельцами, а другая — осталась „белыми”, то есть свободными от крепостнических, рабских отношений”.
Насколько реальна в ближайшем будущем сепарация, условно „Северной Руси” от своей вековой метрополии и каково в ней место исчезающим (на уровне культуры и популяции) местным финно-угорским народам?
Финно-угорские народы вовсе не исчезают, но упорно борются за свою самобытность, проводят конгрессы, фестивали и т.д. Северным русским стоило бы у них поучиться, как спасать и развивать собственную культуру. На уровне повседневного общения между русскими и финно-уграми никаких проблем нет. Разлом идет в другой плоскости — между теми, кто остается самим собой и теми, кто делегирует свою идентичность некоему отдаленному „центру”.
А „сепарация” неизбежно произойдет. Вольный северный менталитет, никогда не знавший крепостничества, долго не выдержит этого полицейского режима.
Русский Север для Вас искомая „Терра Рутения”?
Удивительно — вопреки названию нашего журнала я в третий раз даю утвердительный ответ. :)
Кто такие истинные поморы и чем их едят? Для нас это не более чем сказки русского Севера, проясните, пожалуйста.
Я не знаю, кто такие „истинные” поморы (вероятно, это чем-то сродни всяким „истинно-православным”). Но я знаю, кто такие просто поморы — тем более, что и сам по материнской линии из них происхожу. Если говорить по-гумилевски, то это субэтнос русского (новгородского) этноса. Но я боюсь, что мой рассказ о поморах перерастет в лекцию, а Ваша газета не безразмерна. :) Так что лучше ознакомьтесь со статьей „Другая Святая Русь” Сергея Филатова и Романа Лункина в „Дружбе народов” — И приведите в моем ответе, в качестве цитат, понравившиеся Вам высказывания из нее. Я готов подписаться под каждым словом этой статьи. Честно скажу, был несколько опечален, увидев, что это уже опубликовано — ибо сам как раз в то время собирался написать подобное.
И все-таки Новгородская Русь или Ингерманландия?
Ингерманландия — позднее название части Новгородской Руси. Если нашим финно-угорским коллегам нравится называть эту часть так, мы ничего против не имеем. Хотя тотально „финнизировать” этот край у них не получится. И они сами это понимают. Знаете анекдот, как в Петрозаводске искали финнов? Нашли двух — Финиспектора и Финкельштейна, а при ближайшем рассмотрении выяснилось, что это одно и то же лицо. :)
Верит ли уважаемый собеседник в „триединую” сказку и на каком месте в Вашем мировоззрении находятся Белоруссия и Украина?
Эта сказка красиво коррелирует с православной идеей Троицы. Потому и столь живуча. Беларусь и Украина у меня вызывают абсолютно братские чувства, хотя в ходе грядущей северной трансформации многие пропорции изменятся, а их пассионарии будут наши.
Стоит воспринимать Вас как анти-Дугина?
В свое время я через него открыл много интересного. Но углубившись в первоисточники, понял, что его версия — лишь одна из многих. В целом мне Дугин не интересен уже более 10 лет. Но самое забавное — при том, что я стараюсь вообще воздерживаться от оценок его деятельности, он сам и его попугаи постоянно льют грязь на меня в интернете. Кто здесь болен ницшеанским „рессентиментом”, решать Вам.
Ваши идеи отдаленно напоминают киевского традиционалиста Игоря Каганца, по-крайней мере своими эсхатологичными мотивами, с той разницей, что его Гиперборея (концепция Перехода, новая экологическая ниша, новая раса и так далее) значительно южнее. Чем обьяснить Ваши северные, с позволения, пристрастия, столь модные в последнее время?
Концепция „южной Гипербореи” — это что-то оригинальное. Вероятно, господин Каганец или экстравагантный шоумен, или что-то недочитал.
Не кажется ли Вам, что современная Москва, это — отдельное протогосударство со своим этнообразующим фактором и зародышем новой нации? А может явление временно и не стоить терять головы, развивая либертарно-сепаратистские проекты?
Москва — и есть главный сепаратистский проект. Это отвратительное имперское стадо, которое оттуда грозно блеет, хочет и далее качать ресурсы со всей России, а нам читать свои сказки про „единую и неделимую”. А мы просто однажды заткнем трубу.
Складывается впечатление, что Ваши концепции строго укладываются в один футуристический прогноз — окрестим его прозаическим „поморский ИСХОД”, как избавление евреев от египетского ига, вот только фараон (Молох) — „белокаменная”?
Цикличность истории — для Вас открытие?
Насколько обязательна радикальная сепарация, может достаточно действенной децентрализации, в той степени, в коей она возможно в новоимперском Левиафане?
Речь идет не о „сепарации”, но о создании нового глобального северного этноса. На самом деле москвичи-централисты — и есть „сепаратисты” в контексте новой глобальной эпохи. Они совершенно не врубаются, что их империя — это архаический рудимент на фоне новых, подвижных транснациональных и трансрегиональных союзов. Мы же ведем речь о северном таком союзе, сетевой, неиерархической цивилизации. И при ее создании все последние империи рухнут. Штаты, кстати, тоже. Аляскинцы — абсолютно наши люди. Там очень популярна Партия Независимости Аляски. Но разумеется, не в смысле того, будто они симпатизируют „другой империи”, вроде московской. Они просто свободные северяне — и этим очень близки нам.
Говоря о „московстве” как явлении онтологическом, какие регионы поддерживают его или являются носителями, а какие противостоят ему сейчас?
Москву поддерживают только нищие центральные области. Которые она обдирает как липку, а они все равно ее любят. Обычный „патриотический” мазохизм. А Север, Сибирь, Урал, Юг относятся к Москве по меньшей мере скептически.
Многие украинцы, бывавшие в Карелии утверждают, что украинцев там больше чем карелов. Не имея ничего против своих соотечественников, осмелимся спрогнозировать, будет ли когда-нибуть ИНАЧЕ настолько, что приезжая в Петрозаводск, придется нанимать переводчика?
Вы знаете, меня уже достали намеками на мое „украинское” происхождение. (Причем, что интересно, доносятся они обычно со стороны людей, мягко говоря, не совсем русских.) Дабы раз и навсегда закрыть тему, сообщу некоторые свои генеалогические подробности. Мой дед по отцу, Штепа Тихон Павлович, офицер Советской армии, служил и воевал здесь, в Карелии, где и познакомился с моей бабушкой. В его родных местах, на Черниговщине, я не бывал, к сожалению, ни разу. Хотя о его деревне Сваричiвка мне известны некоторые забавные подробности. Всю эту деревню разделял тракт, упиравшийся в православный храм. Северная часть деревни носила фамилию „Штепа” и записывалась великороссами, а южная — „Штепо”, и считали себя малороссами. Молодежь, конечно, мутузилась, но по церковным праздникам все шли в общий храм. Так что, если хотите, можете вывести мое пристрастие к Северу именно отсюда. :)
А детство свое я провел в Крыму, где и пошел в школу. Вот, пожалуй, и все мое личное соприкосновение с Украиной, если конечно считать Крым ее частью. Хотя Киев я очень люблю. Но, как правильно поет Верка Сердючка, „северные девки горячей”. :)
Вас часто называют левым традиционалистом. В нашем понимании под этим термином можно рассматривать некие „красно-коричневые” если не интеллектуальые, то, по-крайней мере, идеологические сплавы типа национал-большевиков, национал-анархистов и прочих носителей идеологии Консервативной революции (Мутти, Юнгер, Саузгейт и другие). Левый традиционализм в Вашем понимании, почему он левый и чего в нем традиционного?
Забавная логика: прилепить собеседнику ярлык, а потом заставлять его прокомментировать. :) Я не „традиционалист” — по крайней мере в расхожем понимании этого слова. К Генону и Эволе я отношусь с почтением, но не как кумирам, а скорее как ко внутренним собеседникам. Московский философ Константин Фрумкин однажды опубликовал большую статью, где постарался „пришить” всех традиционалистов к „фашизму”. (Есть такая неприятная еврейская черта). Но об ИNАЧЕ и он обломался. Ибо мое политическое кредо скорее выражает такой глубокий мистик, как Макс Волошин (кстати, первооткрыватель Генона в России): „Я примкнул к политической партии, которая возникнет лет через пятьдесят и будет составлять крайнюю левую в том парламенте, где анархисты станут консервативным большинством”.
Что Вы можете сказать о бытующих в российском политикуме и не только неоевразийских, максимально органических сочетаниях, хочется ли Вам и Вашей будущей Родине туда и стоит ли записываться в очередь нам?
Евразийство сегодня уже настолько заболтано и опошлено, что никакого желания „записываться в очередь” туда у меня не возникает. И Вам не советую. Назарбаев сделал евразийство официальной идеологией своего султаната — и что? Оттуда бегут все славяне. Я жду, когда дугинская тусовка переедет туда встречным потоком. „Исход к Востоку”, говорите? Отвечайте же за свои слова!
Некоторые мыслители сходятся на мысли, что византийский обряд сыграл не последнюю роль в становлении империи, тотальности ее действий и тоталитарности помыслов, которые, в свою очередь привели к тому, что сейчас, Вы, к примеру, разрабатываете, допустим, альтернативные призмы и пути. Виной всему механизм замедленного действия, заложенный во всех авраамических религиях и сработавший приблизительно через тысячу лет после смерти Христа, во время крещения „огнем и мечом” остатков Европы. Имеют ли место некие неоязыческие составляющие возрожденной уже русской цивилизации Севера (не приуменьшая подобного ренессанса среди местных неславянских народов) или достаточно местного православия?
По моему личному, никому не навязываемому мнению (ибо речь идет о тонких, религиозных, интимных вопросах), наилучшим выбором для северных славян явилось бы поморское, беспоповское староверческое православие. Не в каких-то архаичных бородатых формах, а как ультрасовременный выбор, преемствующий духовную независимость староверов и их первооткрывательскую волю. Когда-то они создали уникальную сеть толков и согласов (мне наиболее близка „республика Выгореция”). Нечто подобное, но на новом этапе и в новых формах предстоит всем духовно живым православным и теперь.
Кто из современных социальных мыслителей Вам близок и с какой политической организацией в России (и за ее пределами) Вы сотрудничаете, почему и с кем бы хотели?
Из московских организаций (а в современной РФ все легальные политические организации московские) мне не интересен никто. Близки питерские ингерманландцы, сибирские „евразийцы” (очень отличающиеся от московских!), республиканцы из Кенига. На Украине интересно „Братство” Дмитро Корчинского, в Беларуси — юные повстанцы против всех доставшего колхозного „батьки”. В Европе — регионалисты и „евроскептики”, ненавидящие бюрократию брюссельских „комиссаров”. В Штатах — калифорнийские сепаратисты и уже упомянутая Партия Независимости Аляски. Все действительно движется к созданию глобальной „Империи” Негри и Хардта, вопрос лишь в том, чтобы ее противники нашли общий язык. Одного „антиглобализма” мало — нужна позитивная альтернатива. Английский социолог Роланд Робертсон определяет ее удачным неологизмом „глокализация” — синтез глобального развития и локального многообразия.
Вы сепаратист, регионалист, националист или империалист?
Сколь узкий выбор! :) Я, если вкратце, сторонник создания новой, глобальной, северной цивилизации, если угодно, прагматический утопист.
Большое спасибо. Каким образом можно познакомиться с Вашим журналом поближе, может где-нибудь в Киеве?
Из наших авторов в Киеве живет замечательная художница Галина Лукшина, оформлявшая наш последний номер. Если интересно, можете выйти через нее на сеть наших распространителей.
точкою зору цікавився Ісаак Мазепа
примітка: даний текст не пройшов цензурних зауважень редакцієї газети „Спільнота”, саме тому його вивантажено на спорідненому інтернет-ресурсі, згідно попередніх домовленостей з опитуваними.